На Хермоне

На Хермоне снега, а внизу у Средиземного понта волны бьют в берега, и уходят в бега стаи туч за грабеж горизонта. А на юге тепло, небо – увеличительное стекло, там граница не у-гомонится. Там не Рай, людям – край, знай, кто Газу не нюхал ни разу, там живет Умирай, но, не как самурай, просто смерть не приемлет отказу. Это тартарары, децибелы суры заглушают взлетающий боинг, где бездушный шараф на воздушных шарах, но шары поджигают не боги. Этот тонкий Восток затянул кровоток через Негев до кущей Эйлата, на арабский роток не накинешь платок от семитского кровного брата. Ты ошибся, Шекспир, мир не театр – сортир, Лир – эрзац прошибного ремейка, со времён колеса всем всё божья роса… «Старший Плиний на рассохшейся скамейке…»