Проза

Бывший обвальщик мясокомбината, а ныне безработный Витёк теребил в руках найденную в дальнем углу ящика стола купюру и мечтал. Это были советские сто рублей образца 1961 года. – Билет государственного банка СССР, – шевеля губами, прочитал по слогам жёлто-коричневую надпись Витёк. Билет. Билет, открывающий путь к радостям жизни. Билет в счастливый вагон. Почти пропуск...
Далее »

Подсолнух, в некотором смысле, – мой. – Жаль, что вы не приехали сюда чуть раньше! Когда эти поля режут глаз сумасшедшей желтизной – на них не насмотреться. Знаете, в августе я старался не замечать их: боялся выпустить руль и улететь в кювет.  Водитель расхохотался, и он тоже засмеялся: – У вас здесь надо быть...
Далее »

В те дни маленькие мальчики мерялись своими кулачками с кулаками пап — клали их в их темные и жесткие ладони, и кулачки мальчишек выглядели маленькими и беленькими, как перепелиные яйца. Застыло время в другом направлении: у вышедших за хлебом взрослых пустые кошелки, собирающиеся в детский сад малыши с пальчиками в носах все еще во...
Далее »

Диалог с внутренним голосом. – Ну и куда намылилась, умирающая ты наша? – Не твоё дело! Меня люди ждут. Собирается компания приличных людей. Там без меня – ну просто: НИКАК! – Так ты же с утра помирать собиралась. И давление скакало, как сумасшедшее. На диванчик прилегла с подружкой своей – «депрессион де фуа», слезьми...
Далее »

Взглянув на возвышающиеся над зданием вокзала квадратные часы с четко изображенными на них на них римскими цифрами, старик недовольно закряхтел. Старуха должна была, как они договаривались, придти уже час назад, а ее сгорбленную фигуру, не спеша передвигающуюся на своих, множеством болезней обессиленных ногах, обычно видно было издалека на фоне здоровой, жизнерадостной толпы. Старику, конечно,...
Далее »

                        О личной жизни в течение суток в 2014 году   Ночью внезапно включается поставленное на стоп «Эхо Москвы». В сетевизоре оживают Павловский, Демарский и Ларина. Павловский поправляет микрофон. Снова ставлю на стоп и погружаюсь в сон. «Ветер истории» то захлопнет, то распахнет «окно возможностей». …С утра у меня обычно Делягин, Демура, снова Павловский, ближе...
Далее »

ЛЭЯ. Пятилетней девочкой меня отвезли на лето к бабушке в Киев, гостевать и набираться витаминов. После вольготной, но цивилизованной жизни в культурном Таллине, я окунулась в романтику коммуналок ,в самом полном смысле этого слова. Мои киевские тётка и дядька жили в самом сердце Киева на Красноармейской. Были они уже крепко пожилые. Я приходилась им...
Далее »

Этот рекламный флажок со стрелкой, указывающей в глубокую узкую подворотню, я ни за что бы не прочёл, как, постоянно занятый чем-то своим, никогда не читал вывесок. Но что-то зацепило взгляд, заставило присмотреться к мелко написанному: «Тайский массаж». Что написали стыдливо, меленько и зазывали в угрюмую подворотню, навело на мысль о скоромном. Я клюнул. За...
Далее »

РАЗНОСЧИК ТУНДРЫ  Один человек работал разносчиком еды. Он разносил осетинские пироги и грузинские хачапури, а еще армянский лаваш и итальянскую пиццу, впрочем, какая она итальянская… А другой человек работал разносчиком беды. Он разносил опоздания и нарекания, замечания и выговоры, а также простуды и долги, хоте какие это беды… А третий человек работа разносчиком тундры....
Далее »

Бог ты мой! — каким яростным я был коммунистом до десяти лет, как истово верил в «светлое будущее всего человечества»! Жги меня на костре, подвешивай за крючья в салазаровских подвалах, линчуй на ку-клукс-клановских крестах (почему-то думал, что негров обязательно распинают), расстреливай во франкистских застенках и чан-кайшистских тюрьмах, — всего себя по капельке, по кровиночке...
Далее »