ЛЕВ ЯКОВЛЕВ. Учительский клуб. Новая поэзия для детей

Учительский клуб. Новая поэзия для детей. Финал
Знаете, статья получилась какая-то… личная, что ли. Ни с того ни с сего начинаю обращаться к авторам. Хотя не знаком почти ни с кем. И спорю с читателями. Этих вообще знаю. Может, это старость с ее неизбежным маразмом? Или тема такая? Ну да, тема особенная. Я и впрямь испытываю очень сильное удовольствие от хорошей детской литературы, и меня очень сильно раздражают самозабвенные графоманы. А еще сильнее – когда они выдавливают хорошую литературу из издательств.
Знаете, что удивило? Почти полное отсутствие ныне графоманов харизматичных, которыми были перенасыщены девяностые и двухтысячные. Для тех-то детская литература была чем-то вроде бизнеса, и они этого не стеснялись. А эти все делают, кажется, от души – шутят, морализируют, разливают доброту. И от этого ситуация кажется еще безысходнее. Они же стараются, даже как-то неловко их обижать. Но приходится, эх…

Мне сказали:
«Яблоко – полезно,
потому что много в нем железа!»
Ну, не знаю…
Я три штуки съела –
ничего внутри не загремело!

Знакомьтесь, Дмитрий Сиротин и его шутки. Первый участник нашей первой номинации – «Стихи для дебилов». Этим слоганом, кстати, я ничуть не оскорбляю детей, потому что «дебилы» они в представлении номинантов, а не сами по себе. Дети – прекрасны, в них сверкает игра, они чисты, открыты, веселы, доверчивы, сообразительны. Но разве к этим детям обращается автор стишка про негремящее, хотя и съеденное железо? Нет, к другим – вылупившим круглые, как пуговицы, глаза, со слюнкой, стекающей из полуоткрытого рта, и вдруг как заржут – ж-е-л-е-з-о-н-е-з-а-г-р-е-м-е-л-о-б-л-и-н!.. Брр… Привидится же… А все Дмитрий Сиротин. Если бы он доверял детям и не вдалбливал им свои шутки с маниакальным упорством, может и обошлось бы… Он же:

Клёв и клюв
«Как рыбалка, дед?»
«Спасибо…
Не клюёт, ребятки, рыба…»
Вот смешной попался дед!
Ведь у рыбы клюва – нет!
Может разве что присниться рыба с клювом, рыба-птица…
Ну конечно, не клюёт,
просиди хоть целый год!

Мне кажется, дорогие друзья, стиховторение какое-то не до конца проясненное. Надо бы еще что-нибудь добавить, для ясности. Ну например:

Нету клюва – вот беда,
А без клюва никуда!

Вроде неплохо, ну а теперь, на всякий случай, контрольный выстрел:

Не везет так не везет,
Клюва нет – и не клюет!

Те, кто не уверен, что теперь все ясно окончательно, может предложить Дмитрию Сиротину свой вариант, а я истощился. Что вы говорите, бывает и хуже? Да я и сам знаю, и вы скоро узнаете (у нас много интересного впереди), но ведь и этот вроде бы приемлемый планктон – абсолютно не приемлем! Каждая серенькая пошлинка разъедает подкорку у ребеночка! Это как кормить детей продуктами из сои. Хотите – кормите. Но не удивляйтесь потом, когда вылупятся глаза и слюнки потекут.
Отношение к детскому стихотворению как к неважнецкой поделке, где можно не напрягаться – катастрофично. Сейчас скажу грубость, которая – правда. За детскую литературу очень-очень часто берутся те, кто ничего другого не умеет. «А, детский стишок – это же так легко! – думают они. И пишут, пишут, как будто не было до них прекрасных детских поэтов! Чуковского! Хармса! Заходера! Берестова! Кушака! Да мало ли… Как будто они начинают на пустом месте! Как будто детская литература и впрямь второстепенная, как утверждают высоколобые критики! Пишут все, что в голову придет! Не фильтруют! Про негремящее железо и безклювых рыб. Нет чтобы каким-нибудь полезным делом заняться, помыть плиту, разложить шурупчики и болтики на две кучки, мусорку вынести, старушку преревести через улицу – так нет, пишут! Примерно вот так…

Сова и голова
За надоедливой пчелой
Сова вертела головой
Сначала час, потом другой
Вертела аккуратно…
Пришлось нам голову с совой
Соединять обратно.
Автор – Ивойлова Саша. А может, на этот раз без комментариев? Я вам доверяю. Продолжим номинацию «стихи для дебилов».

Елена Фельдман

Живое конфетти

1
– Расступитесь! Позвольте пройти! –
Пропищало, летя, конфетти.
– Право, очень неловко
На девчачьих головках
Приземляться мне, как ни крути.

2
Режиссер, неизвестный почти,
Конкурентов мечтал обойти.
Приходил в кинозал
И жуков рассыпал,
Говоря: «Это лишь конфетти!»

3
У одной долговязой старушки
Потерялись подряд три подушки.
Нелегко их найти,
Раз весь дом в конфетти!
Так старушка любила хлопушки.

И снова давайте без комментариев. Сами скажите себе, что думаете по этому поводу, и закончим с номинацией. Или хотите контрольный выстрел? Ну давайте – стихотворение Игоря Лагерева. Заранее простите за эту публикацию. Единственное, что может меня оправдать, – этим «шедевром» мы завершаем номинацию.

Как слонолёты избегают столкновений с птицами

Если близко птичью стаю
Наблюдает слонолёт –
К птичьей стае приближаясь,
Слонолёт всегда поёт.
Птицы, слыша эти ноты,
Уши крыльями заткнут.
Упадут. И слонолёты
Не изменят свой маршрут.

А если кто захочет меня упрекнуть, что я не трогаю тех, с кем начинал «Черную курицу», у меня есть ответ. Я все вижу: и «заказники» издательств, исполненные холодной рукой, и поблекшие самоповторы. Но они не бездарны! И сейчас такими не стали! И то, что они порой себе позволяют, – предмет для грусти, а не ужаса.
Но перейдем к следующей номинации. «Живенько, но неумело». Тут дела получше, что явствует из названия. Авторам не откажешь в выдумке. И даже в определнном мастерстве. Но они делают себе поблажку, мол, и так сойдет. Герой стихотворения Наталии Волковой посетил музей с наскальными рисунками, разрисовал обои дома, шокировал родителей – ну и вывод: «Признаться должен вам, друзья: Похоже, не художник я…» И это все? Как будто автор надувал шарик, а он раз – и сдулся. Осталась вялая тряпочка на выброс.
Или Елена Ярышевская. Сначала описывает идущий пиджак, и неплохо, слышит звук, ритм. Однако финал: «По привычке он в субботу Шел без папы на работу!» Елена, а что, папа по каким-то причинам ходит на работу голый? Тоже по привычке? Или вообще не ходит? Вышел на пенсию? А пиджак энтузиаст? Или что? Может, вы хотели смешное сказать? Вы пошутили, но якобы. А ведь чуть-чуть постараться – и будет на самом деле. Хотя, если честно, и пиджаки и пальто и шубы в детской поэзии столько раз хаживали! Или вот вы рассказываете (опять же складно), как выстраиваются войска из блюдец, чашек и так далее – и очередной примитивный финал: «Пригласить сюда ребят! Начинаем наш парад!» А столько веселых возможностей у вас было для завершения! Так в чем же дело? Уж не в том ли, что вы относитесь к смешному детскому стихотворению не очень серьезно? А ведь это дело серьезное – смешной стишок.
У Риммы Алдониной та же история. Вот стишок про бегемотиху в трамвае. И выдумка, и юмор, и игра словами: «Забегемотила проход И ни назад, и ни вперед!» Но вот подкатились мы вместе с трамваем к финалу, и… «Трамвай, катаясь, хохотал, Потом в милицию попал». Ну нельзя же, Римма, все так нелепо портить! Ну причем тут милиция! Нехорошо так безразлично относиться к ожившему под вашим пером трамваю!
Еще один продолжатель номинации, Михаил Лукашевич. «Пожалуй, обследую этот комод: Приподнял (?) я крышку, пошарил и вот…». То и дело язык застревает в неблагозвучиях и неправильных ударениях. И все же репортаж о футбольном матче кое-чего стоит, поскольку…

…Развязка жуткая в турнире:
Лежу в шестнадцатой квартире.
До новых встреч – окончен матч!
Вёл репортаж
Футбольный Мяч.

Удачный прием для исполнителя банальных сюжетов – чтобы в финале все перевернулось. Вообще банальность для новых детских поэтов – серьезная проблема. Тысячи их предшественников так активно разработали сюжетику, что нужно либо искать сюжеты в сопредельных пространствах, либо затягивать взрослую поэзию в детскую, либо выдвигать в стихи живых людей, с их современной живой речью, либо заниматься ювелирной эквилибристикой. В общем, пути есть. Не ЧТО, а КАК – в этом все дело. Не я сказал. Те, кто этого не понимает, оказываются в тупике.

«Но хлюпал всё жалобней маленький нос В своей непритворной печали…» (как будто по колодолбинам едешь!) – это уже из Кристины Стрельниковой, стишок про собачку, которую сынок выпросил, а потом отказался с ней гулять. Опять же не больно оригинальный сюжетец. Ну и финал, ясное дело, не радует ни выдумкой, ни мастерством… «Гуляют с игрушкой они по субботам… И жмётся собачка к старушкиным ботам». Почему жмётся-то? Бьет старушка, что ли? Или чтобы жалостливее? Да ведь и так слезами обливаемся – и за собачку и за старушку, которая играет с игрушкой! А все небрежность ваша, Кристина. Поэзия – профессия. Надо уметь. Вы можете быть ведомы прекрасными устремлениями, но ничего они не стоят, если не умеете. И быть бы вам в нехорошей номинации, ежели не вот этот стих:

СОБАКА

– Ни за что! – сказала мама.
– Никогда! – сказала мама.
– Нипочём, – сказала мама, –
В дом собаку не пущу!
У неё такие ноги,
Как ботинки дяди Гоги!
Если только… на пороге
Бутербродом угощу.
На спине её репейник,
Хвост напоминает веник.
Если только… ей ошейник
В магазине прикупить.
И глядит она уныло.
Вообще-то – это мило.
Если только… щёткой с мылом
В старом тазике помыть.
Но теперь ей надо греться –
Поскорее полотенце!
У неё так бьется сердце,
Хвост так жалостно дрожит…
Не пускайте сразу на пол:
У неё замерзнут лапы!
Пусть в любимом кресле папы
Сколько хочет полежит!
А знаете, чем это стихотворение отличается от всех предыдущих? В нем есть жизнь! И все понятно! И без плюхов (разве что «хвост так жалостно дрожит»). Именно поэтому именно на этом стихотворении мы въезжаем в номинацию «Здорово!».

В Петербурге
ходит слух
о пропаже:
Папа
сына потерял
в Эрмитаже!
Пятый год
по эрмитажным
палатам
Бродит папа
и седым
и лохматым…
Он печален
и сурово
нахмурен –
Но зато
невероятно
культурен!

Автор – Татьяна Фролова. Чувствуете, вы заулыбались (несмотря на «седым и лохматым»)? Тут вам не негремящее железо. Прозвучало настоящее поэтическое высказывание веселого человека, причем с интеллектом, который он не собирается прятать от детей.
А вот и Евгения Коробкова, которая пишет так свободно, что хочется сравнить ее с Олегом Григорьевым.

Посвящение Магнитогорскому металлургическому комбинату (ММК)

Мы, на планете обитая,
Привыкли думать, что планета
Все получает из Китая,
Из сои, и из Интернета!
А вот и нет,
а вот и нет,
Не соя и не Интернет,
Магнитогорск китайцев круче.
Я видел сам, наверняка,
Из труб завода ММК
В мир поступают облака
И тучи!

Пластилин
В коробке пластилина
лежала красота:
послушные брусочки,
все радуги цвета.
Мне подарили, ибо
мне исполнялось пять.
И я сказал «спасибо»
и начал вылеплять
я вылепить хотел
зверушек, будто в сказке
Но только ничего я вылепить не смог
и я тогда схватил лепешки и колбаски
и все скатал в один коричневый комок.
Был папа очень-очень удивлен.
Он маме в кухню крикнул: Маша, глянь:
Был абсолютно новый пластилин,
А получилась редкостная дрянь!

Ни натужности, ни сделанности, а уж тем более корявости. Обратите внимание на диапазон. От ММК до коробки пластилина. Нет границ. Невероятная дерзость для тех времен, когда мы начинали. Ведь был в издательствах в восьмидесятые годы запрет – ни больше ни меньше – на игровую поэзию. После того как Сергей Михалков закопал О. Григорьева (говорят, серым кардиналом был другой, но триумфатор – он) из издательств повыбрасовали все игровое, и эхо долго еще шло. Ну а нынешним – играй не хочу. И мы готовы наблюдать с восторженной завистью, как победительно они это делают. Например, Анастасия Орлова:

«Грязные» истории

***
Целый день лежишь, Грязюка!
Не замучила ли скука?
Грязь, немного помолчав,
Отвечала чинно:
«Чав!»
***
Грязь под забором жила нелюдимая,
Тучная, мрачная, непроходимая…
Я познакомился с нею однажды –
Смело зашёл и потрогал отважно!
Грязь полюбила меня, как сынулю –
Самого лучшего в мире грязнулю!

***
Эх!
Прогулка удалась:
Отыскал такую грязь!
Пробегусь туда-обратно –
Мне – смешно,
И ей – приятно!

***
Сапоги люблю носи ть,
В них удобно грязь месить.
Тянет грязь сапог с ноги –
Тоже любит сапоги!

Этот автор удивляет отличной отточенностью стиха, и ему удается естественная разговорная интонация. Знаете, от этих стихов исходит ощущение классики. Потому как классика – это КАК, а не КОГДА.

ВЕСНА НЕ НАСТУПИЛА

Весна не наступила,
Не наступило лето,
А всё из-за обёртки,
А всё из-за билета,
А всё из-за скорлупки,
А всё из-за бутылки,
И дует зимний ветер
Тебе и мне в затылки.
Весна не наступила,
Не наступило лето,
Ведь было неприятно
Им наступать на это.

А это была Галина Дядина. Легко, неожиданно, звучно. И особенная какая-то, настоящая печаль.
А теперь – Анна Игнатова:

Троллейбусная фантазия

Вы слышали,
как вздыхают троллейбусы,
Подъезжая
к троллейбусной остановке?
Словно киты,
подобравши усы
И мигая глазками при парковке…

Они распахивают
свои бока
И набивают
себе
живот…
Планктон пассажиров
зайдёт пока,
Кит-троллейбус
стоит и ждёт…

Потом,
отъезжая,
опять вздохнёт…
А мне немного страшно и странно:
Что, если он
на проспекте нырнёт,
А вынырнет —
где-то среди океана?..

Не пойми какая поэзия у Анны Игнатовы – то ли детская, то ли взрослая. Нет выше оценки. Ну а если кто-то возмутится, что не для детей, сначала прочитайте это детям и послушайте, что они скажут. У нас за детей все решают – родители, торговцы, издатели, чиновники. Забывая, что ДЕТИ НИКАКИЕ НЕ ДЕБИЛЫ, и чем дальше катится двадцать первый век, тем невероятнее и взрослее их переживания. В десять лет уже мальчики разочаровываются в жизни, когда девочка, которая еще утром согласилась с ним танцевать медляк на дискаче, вечером отказывается, потому что он что-то такое днем сказанул не подумав и она больше не хочет иметь с ним дело, а он рыдает полночи и назавтра просит прощения, и она прощает, но следующий дискач только через три дня, и она снова отказывает ему, потому что ей уже принадоела вся эта история (рассказ вожатого детского лагеря). И вы таким детям – про хохочущий трамвай, попавший в милицию? Нет уж, вы им другое давайте – про троллейбус, который выныривает среди океана.
Закончу стихами Дины Бурачевской и оставлю без комментария. Мы же договорились, что я вам доверяю.

Мышиное

В час, когда ты крепко спишь,
Все и происходит…
Взрослый мыш и мыш-малыш
Из норы выходят.

Благодать кругом и тишь –
Вылезли наружу…
Взрослый мыш и мыш-малыш
Набрели на ужин.

От картошки кожура,
Два огрызка скользких –
Все проходит на ура,
Все идет на пользу.

В час, когда ты крепко спишь,
Видя сон десятый,
Взрослый мыш и мыш-малыш
Жрут как поросята!

МУРАВЬИНОЕ

Я хожу осторожно,
Страх в душе затая –
Ведь нечаянно можно
Раздавить муравья!

Мы для них – великаны,
Разрушители гнезд,
Ходим в разные страны
И летаем до звезд…

Муравьиные точки
Ручейками журчат,
Сыновья их и дочки,
И десяток внучат.

Им травинки – деревья,
Им ромашки – дубы,
Муравейник – деревня,
Мхи – густые сады.

Люди тоже как точки,
Если с неба смотреть.
И холмы, словно кочки,
И река, будто плеть…

Я хожу осторожно,
Робко так семеня,
Ведь нечаянно можно
Наступить на меня…

Поэты из номинации «Здорово!» – АВТОРЫ. Это значит, что они привносят в детскую поэзию нечто новое. Новую интонацию?.. Но уж больно это аморфное да и банальное определение. Точнее будет – новое мышление. А еще правильней – новую поэзию, свою. Жаль, публикаций у них маловато.
Но за всех них – ВНИМАНИЕ! – постарался лидер книгоиздания среди «новых» Андрей Сметанин – около десяти книг, судя по резюме (к моменту выхода статьи их количество однозначно увеличится). Для него нам придется придумать единоличную номинацию – «Мир сошел с ума!» (Восклицание одного моего знакомого, который прочитал стихи Сметанина.)

В пробке застрял гастарбайтер-парнишка:
Всё, на работе теперь ему крышка.

Ничо? Еще вот так:

…Нелегко, конечно, есть за всех на свете:
Сколько же голодных на моей планете!
Только почему-то мне за целый свет
Не дают на завтрак чипсов и конфет?

В кайф пошло? Ну тогда получайте про Новый год

Папа рад
И мама рада,
Детям в радость Новый год.
Блещет ёлочка нарядом,
Вкусный гусь в духовке ждёт.

Спать не буду до восхода,
Хорошенько развлекусь …

Недовольны Новым годом
Только ёлочка и гусь.

И как это все возможно, объясните? Как может быть не доволен Новым годом вкусный гусь, который ждет в духовке? Мегаужастик! Хорер распростер над нами свои волосатые, сочащиеся лимфой щупальцы! И, кстати, почему не довольна елочка? А что касается парнишки-гастарбайтера и истории про чипсы и голодающих, я даже членораздельного вопроса сформулировать не могу. Только звуки. Ну а вот это что? «Я сегодня Поломал Соковыжималку. Мама в гневе: Вот вандал! Ты давил в ней палку?! Я в ответ Лишь пропыхтел, Весь пунцово-розовый (!): – Я случайно, Я хотел Выжать Сок Берёзовый».
«Весь пунцово-розовый» герой стихотворения наводит на подозрения, что у автора – спецаудитория, потому как дети такого цвета, засовывающие березы в соковыжималки, в свободном доступе обычно не встречаются. Но пора вам узнать, что пишет белорусский русскоязычный поэт про себя: «Член Товарищества детских и юношеских писателей Союза писателей России. Член Международного творческого объединения детских авторов. Участник Всероссийских литературных фестивалей «Молодые писатели вокруг «ДЕТГИЗа» 2009, 2010 гг. в Петербурге. Лауреат Международных литературных премий «Золотое перо Руси 2010» и «Золотое перо Руси 2011» за стихи для детей. Лауреат международного литературного конкурса «Серебряный ручеёк 2011» в номинации «Стихи для детей».
Выражусь определенно. «Золотому перу Руси» ни в коем случае не следует ничего писать. А детям категоричски противопоказан его серебряный ручеек, дабы не увеличивалось число пунцово-розовых. Он ведь всю нашу демографию изничтожит! Но он будет писать. Будет, будет, будет! Десять книг – только разгон, учтите. Ручеек не иссякнет. Что с этим делать? Ничего. Тем более, другое государство. Белоруссия. Нельзя вмешиваться, во избежание политического скандала. Да и нет законов против изнасилования детей посредством зарифмованного серебряного ручейка.
Кое-что, впрочем, можно сделать. Предупредить всех, кого знаем: «НЕ ПОКУПАЙТЕ ЭТОГО ДЕТЯМ И ПЕРЕДАЙТЕ ПО ЦЕПОЧКЕ». Письмо несчастья.
А теперь посчитаем, сколько книг у членов номинации «Здорово!». Дина Бурачевская, Анна Игнатова, Евгения Коробкова, Анастасия Орлова, Татьяна Фролова, Галина Дядина… на всю номинацию столько же книг, сколько у автора шедевров про рафинад и чипсы.
Мне недавно рассказали, тет-а-тет, на областном совещании библиотекарей, как библиотекари в одном небольшом городе – не буду его называть по понятным причинам – потихоньку утилизируют не самым деликатным образом небезопасные для детей, на их взгляд (и на мой тоже), книги «национального» конкурса «Заветная мечта», который, слава Богу, скончался. Книги эти распространялись бесплатно и насильственно (каждая тиражом 150000 экземпляров, чтобы в каждую библиотеку – премия-то национальная!) Вандализм, конечно, ну а что делать? Так вот, насчет подобных премий – да Бог с вами, называйте все это хоть брильянтовыми стразами Руси-матери и вручайте исторгателям этих ручейков хоть какие суммы, но перед тем, как ПЕЧАТАТЬ ЭТО, НАДО ЖЕ ВКЛЮЧАТЬ ГОЛОВУ! Чтобы библиотекари книги пропагандировали, а не утилизировали!
«Как странно! Как странно! Ну правда же, Странно? Кусок рафинада Исчез из стакана! Он взял И пропал, Без следа испарился. Но он же там был! Он же мне не приснился. Я видел, как папа Кладет его в чай. А вы не встречали Его невзначай?» Гастрономическая тема у Сметанина любимая. Причем исполняет он ее всегда с улыбкой. Ну в данном случае я хотя бы могу ответить на вопрос автора. Да, я не исключаю, что мог-таки где-то встретить этот самый кусок рафинада, растворенный в чае и выпитый неким папой. И что? Хотите узнать, Андрей, подробности об этой встрече? Интересно, сами-то вы ждете ответы на свои «улыбчивые» вопросы. Или просто так, для рифмы? И еще спросить хочу: вы представляете, к кому обращаетесь? Так вот – вы обращаетесь к сообразительным, интересно и сильно чувствующим людям. Только маленького роста. Но в смысле интеллекта у них все в порядке, Андрей! Не то, что у некоторых! Не надо задавать им вопросы, не встречали ли они рафинад, который проглотил папа! И почему не дают чипсов и конфет тому, кто усердно ест за всех на свете, которые сами-то голодают! И еще сотни ваших улыбчивых вопросов, на которые либо нет ответов, либо мы не можем их напечатать по цензурным соображениям.
У меня, кстати, тоже вопрос к вам. И, боюсь, без ответа. Почему вашу феерическую плодовитость (вы начали писать, как сообщается в одном из предисловий, в 2009 году!) так усердно поддерживают издательства? Некоторые из них даже заказывают вам книги тематические, решив, очевидно, что вам уже пора не только задавать вопросы, но и давать советы маленьким читателям. Вот выдержки из «Азбуки опасностей»… «Яркие флакончики и аэрозоли Девочкам и мальчики глазики мозолят. Просто вынуждают лично убедиться, Что же в них такое может находиться». Или… «И придется разрезать животы, Чтобы не было страшнее беды. Очень, очень твердо знайте: Что попало не глотайте.» Или… «Только баловаться чаем Шалостей не означает.» Кстати, последний стишок на каком языке написан? Неужели на белорусском? (За день до сдачи статьи в редакцию узнал, что вы, Андрей, за эту, в частности, книгу получили премию Алексея Толстого. Мои соболезнования Алексею Николаевичу! Кто следующий на очереди? Лев Николаевич? Самуил Яковлевич?)
Слушайте, а может, дело все-таки не в вашем «златопером» и «серебряноручейковом» таланте, а в других, о которых мы не знаем? Может, вы гипнотизер и зомбируйте редакторов? Или еще проще – вы нужный человек? Бартерист? Не новость, конечно. Так бывало и раньше. Но это же не значит, черт побери, что так должно быть! Вон даже прездидент с премьером вроде бы задумались (?), а не завести ли в России честную конкуренцию. Раз даже они, может, и мы? Ведь от духовной пищи, которая исчезает в детях, зависит, чтобы на выходе был не только результат переработки рафинада.
Шустрые завладевают миром. Наблюдаю это уже тридцать лет. Последние герои еще сопротивляются, но скоро золотые перья смоют их серебряными ручейками. Есть ли надежда? Есть. Андрей Сметанин бросит создавать детскую литературу, если станет важным человеком. Сделайте его важным человек, умоляю! О нет… он же тогда будет этой литературой управлять, никак не меньше. А вреда точно больше.
Одна надежда – на родителей. На тех из них, которые друзья своим детям. Я помню по «Черной курице» и телепередаче «Хорошие книжки для девчонки и мальчишки», которыми я руководил когда-то, – родители звонили, писали, приходили, надеясь узнать, что читать их детям. И к Ксении Молдавской обращались (она в те времена вела «детскую» критику в «Книжном обозрении»), и к Татьяне Рудишиной («Библиотека в школе»), и к другим энтузиастам. И мы советовали. И от наших советов, в том числе, зависело, какие дети в результате получатся – пунцово-розовые или нормального цвета.
«Страниц паруса Наполняются бризом Историй талантливых, Полных сюрпризов. А я командир Экспедиции-чтения. Поплыли за мною Искать приключения!» – пишет Сметанин во вступительном стихотворении к одной из своих книг. Угрожает нам. Сюрпризами. Я вам говорил, рафинад – не финал.
Предскажу ему немалую популярность после моей статьи. Уже бывало. Издатели начнут его жалеть. Да и приятно заявить «У нас свое мнение! Что хотим, то и издаем! Мы тут рулим, а вы-то кто?» Вперед, ребята, наш мир у ваших ног! Разбивайте нас всмятку, как яйца! А теперь самое удивительное: все мои номинанты – участники и победители совещаний молодых талантов! Ну и представьте, что творится в магазинах, где еще и платного самиздата полно?
Но главная моя цель была – поддержать номинацию «Здорово!». К чему и приступаю. Помнится, один из активных графоманов восьмидесятых заявил: вы не детские писатели, это мы детские писатели, потому что у нас тиражи, а у вас?.. «Вы» были: Сергей Седов, Марина Бородицкая, Артур Гиваргизов, Марина Москвина, Юрий Нечипоренко, Борис Минаев, Михаил Есеновский, Андрей Усачев, Олег Кургузов, Николай Ламм, Владимир Друк, Ксения Драгунская, Сергей Георгиев, Тим Собакин… Так что вы, новые и талантливые, но пока малотиражные писатели попадают в достойную компанию. И ваши прекрасные строчки, которые прочитают дети, останутся в них, и это даст им в будущем преимущества в смысле души и интеллекта. Именно за вашими стихами они увидят живого человека. И этот человек будет им интересен. И подвинет их, быть может, к творческому индивидуализму. И они поверят, что так можно.
Пару лет назад я участвовал в чудовищной телепрограмме, которая должна была показать, что нет искусства для детей, а только культутрный продукт (звездой программы был директор «Смешариков», их выдвинули тогда на государственную премию и под них-то этот слоган «культурный продукт» и подверстывался). «Смешарикам нужны авторы, – восклицал директор, – мы перепробовали фигову тучу, но нет, не тянут, и вот, приходится самим, ой-ой, пожалейте нас…» Знаете, я эту ахинею слышал в восьмидесятые, потом в девяностые, и поныне – мол нет авторов, приходится работать с теми, кто есть. Ложь. Говорю вам как руководитель «Черной курицы», подготовивший к выпуску 600 книг, и как автор статьи «Авторская проза для детей. Бесшумный взрыв», да и других некоторых. Вот они, авторы, берите! И будьте компетентны! И честны!..
Но вы не возьмете, я знаю. Культурный продукт – для вас самое оно. Малолетний пипл хавает это. И вам легко. И родителям удобно: дети не задают вопросов. Не о чем спрашивать. Пустяковость безопасна.
Ну и финал статьи. Который не менее важен, чем финал детского стихотворения. Когда запретили игровую поэзию, казалось, это навсегда. Тогда и совок казался бессмертным. Ничего не вышло – ни с совком, ни с запретом на игру. Потому что нельзя запретить свободу, по крайне мере навсегда. А для поэзии детской живая игра – заводной механизм. И вот, стоя посреди того, во что превращается рафинад после известного процесса, давайте вспомним, что период распада этого «культурного продукта» короток. И на его месте неизбежно прорастет Искусство. Закон жизни, которая длиннее и сильнее смерти. Финал будет такой, вот увидите.