МАРАТ ИСЕНОВ. В каждой утробе солнце
***
В каждой утробе солнце.
На всякой звезде – овца.
И сардоникс гасконца
крепит купаж лица.
Звонкий аккорд колоды
веером развернув,
карлики и уроды
режутся в кутерьму.
Весь механизм никчемный,
но тени прессуя в тьму,
флорентийские пчелы
в сотах хранят Чуму.
***
В лесах и утренних и древних
на взгляд оленьих поколений
рассвет, он входит в помещенье
всем откровение Матфея.
В прицеле голые, как волки,
опасней бритвенной бумаги,
танцуют хищные японки.
Бордовым льдом потеют маки.
Трущобы лиц. Имен коперник
Медлителен в притонах смысла.
На нежном первобытном нерве
звезда незрячая повисла
в провал, в бездонное однажды,
прямоугольно коченея.
Рассечена железным дважды
рогатая гортань архея.
Блаженства вспышкой не согреться
пока знобит вокал отары.
Стальные ускользают рельсы
По щеками рисового пара.
***
Где новогодней лампой светится
над Полюсом обломок льда,
обида – мертвая медведица,
поет, не раскрывая рта.
Зрачок луны опасным лезвием
не вскроет мутного бельма.
Какое знанье бесполезное.
Какая лютая зима.
Над полыньей, где ледовитая
мерцает темная звезда,
поет медведица убитая,
поет, не раскрывая рта.
И колыбельной этой пленницы –
созвездья изменить маршрут
не в силах в патоке медведицы,
что сыпет сахар в анашу.
***
Уж вечер, будто старец тихий,
вниманьем замиряет сад:
багульник, залпы облепихи,
и предзакатный листопад.
Ложится тень морщин и впадин.
Стихает, замедляясь, ток.
Смысл проясняется, опрятен
почти исполненный глоток.
Все истончается и тает,
пока на спинах облаков
Медведица Ковшом мешает
Небес ночное молоко.
***
Подрежем шпик, мой добрый Фегеляйн.
Поставим Вагнера «Большой полет валькирий».
Басовый звук, как странная петля,
шмелем апрельским кружит по квартире.
Пьем подогретый яблочный саке.
Глоток почтенья здравию Микадо.
Пусть девы в броненосной наготе
Над нами мчатся в буре канонады.
Мы у подножья, скрыт в тумане склон.
Здесь твой сурок с моей улиткой вместе
вверх поползут к скончанию времен,
где пеплом осыпаются созвездья.
***
В хрустальном гробике искусства,
как сон во сне – бушует панство.
Твоих лугов густая паста –
Клятвоотступничество хруста.
