ЮЛИЯ СВЕНЦИЦКАЯ. Пенсионные накопления

В школе, неважно, в первом классе или выпускном, при необходимости сделать срочный перерыв в освоении знаний предписывалось спрашивать: ”А можно выйти?” Дальше – как повезет. Иногда ответ бывал отрицательный. В этом случае старшеклассники обходились без разрешения, а с малышами всякое бывало.

А что значит “выйти на пенсию”?

А кто-нибудь пробовал уйти с пенсии? Ведь она так и называется – пенсия по старости. По дряхлости, как в середине прошлого века говорилось.

Вдруг не разрешат благодаря какому-нибудь законотворческому акту? Нам, девочкам, неслыханно повезло. Мы – успели. Будем теперь пенсию отращивать.

Многие мальчики раньше ушли. Без пенсии.

А ведь я теперь наследница. И получить наследство могу, и оставить. И вообще, поступить, как захочется. Интересный такой возраст.

Живи – и доживешь.

Страховая пенсия страховидной оказалась. Не пойму, работала мало, что ли?

Она, оказывается, и назначаться –то не спешит. Постоянно требуются новые бумаги.

Всего не предусмотришь. Это и окулист подтвердил:

— Дальнозоркий человек – не значит хорошо видящий. Надо поймать бабочку в трубочку. Вот бабочка в трубочке. А теперь улетела. А теперь опять бабочка в трубочке.

Пришлось придать ускорение отделу пенсионных выплат:

— Пенсию хочу, проездной нужен, выходные впереди, хочу на автобусе бесплатно покататься. Да, много пенсионеров, денег хотят, крокодилы такие. На дожитие не определили? Пенсия назначена, но не проверена? Если работать некому, так помогите коллегам. Нет, попозже не зайду. Я уже здесь. Совещание у вас, конечно, вкусное, но можно и перерыв сделать. Почему зарплата такая маленькая? Это – к нашему ректору вопрос. Давайте ему позвоним. Дети? Да, трое. С ними все в порядке. Давайте им тоже позвоним.

Вот еще документы. Как это, зачем? Вы же сами сказали принести. И почему прийти после 15 мая? Сейчас праздники, и людей не надо беспокоить? Но я тоже человек. Разве так трудно бумаги в папку положить? Что с ними сделать надо? Не просто положить, а еще и в дело вши…вши…вшить? Похоже, по этому поводу как раз никто и не чешется.

На карте, куда пенсия будет приходить, две синички нарисованы. Вот уж точно – синица в руках. Даже две. Хотя бы справку для проездного получила.

Но автобуса долго нет. Еще одна счастливая обладательница билета говорит, смысла, мол, никакого, пешком идти. Устанешь, и обувь снашивается. Лучше подождать, когда за нами приедут.

Приехали, наконец. Только в автобус вошла, сразу недовольство кондукторши ощутила:

— Какая невоспитанная детвора. На одну остановку садится. А я сюда хотела вот эту даму посадить. Перед иностранцами неудобно. Они деньги платят и стоят, а вы по карточкам ездите и сидите.

Но недовольна она не только мной была:

— Мужчина, держите палку ровно. А то прямо в глаза, прямо в глаза.

Это всего лишь удочка оказалась. Одна радость – водитель:

— Держимся за поручни. Улыбаемся друг другу… Выходим, выходим, всем хорошего вечера.

Чего же я хочу в связи с пенсией по старости? Яркого красного маникюра на длинные ногти, танкеточку повыше. И книжка недавно в библиотеке попалась “Девочкам о мальчиках”. Среди ненужных. Никто ее не брал.

А накопления те, что есть – в спортзале растрясу. Туда справку надо обязательно принести.

В поликлинике удивились:

— Вы уже на пенсии? Не по вредности?

— Да я вроде бы не очень вредная.

Ну, хотя бы бассейн – полная чаша. Хотела, правда, по Европе прогуляться. Пока тур подходящий ищу, походим по-скандинавски с такими же, как я.

Догнал нас дедуля с клюкой:

— Привет, лыжники. Хоккеиста возьмете?

Еще один дедуля с тяжелыми сумками:

— Посторонитесь-ка, скандинавочки. Я хромой, и то без палок.

Снова слышим знакомый стук. Оборачиваемся:

— Нашего полку прибыло.

— Не нашего, а моего. Я еще несколько лет назад первая начала.

И палки простучали мимо.

В нашем пригороде вечерами весьма спортивный образ жизни.

Кто худеет, кто идет навстречу хорошей фигуре, кто нормальному давлению, кто хорошему аппетиту.

Можно, говорят, и поработать, если захочется.

Одна знакомая бабушка резюме везде разослала. У нее послужной список очень даже неплохой. Хотела новую краску для волос предложить. Все оттенки бордового. И название придумала “Горячие бабушки”. Ей отказали – вакансий нет. И подмигнули на прощанье:

— Если кандидатура нравится, мы ее берем.

Еще можно зайти на свою бывшую работу. Наверное, мертвые себя так чувствуют, когда к живым приходят. Получается только новости узнать. А повлиять ни на что уже нельзя.

Они по-разному развлекаются, бабушки. Ведь и в 86 лет не запрещено покупать в ломбарде украшения.

— В доме обязательно должны быть бриллианты. На всякий случай. Я еще и сапфирюгу присмотрела. У деда-то — седина в бороду, да ребра поломаны… А я хочу, чтобы в 90 лет меня застрелил ревнивый муж. Невестка, когда в доме у нас только появилась, повесила на гвоздь в комнате черные стринги и красный лифчик. Сказала, что ведь хорошо, когда мужчина хочет женщину. Вот и я попросила внучку недавно отдать старые стринги. Но она мне новые купила. Я так рада, это очень удобная вещь. А в моем-то детстве было столько одежек накручено.

Похоже, меня замуж хотят выдать. И дети, и родители. И одеваюсь-то хорошо, и молодец, что похудела. Только вот на пенсии отдохнуть надо. Хорошо одетой и похудевшей.

Когда Амур на стрельбище уже не страшен.