ЮЛИЯ САМОРОДОВА. Стихотворения
Мне нужен мост
Мне нужен мост. Особый. Не Бугринский,
не Бруклинский, не тот,
который виадуком по-пекински
зовётся. Из пустот
и каменных опор мостов не надо.
В них толку нет, увы.
Ну разве что высмеивать преграды
хронически кривых
деревьев, поклоняющихся солнцу
и реять над водой.
Мне нужен тонкий мост канатоходца.
Над пропастью. Иной.
Особый. Наполняющийся дрожью,
проходится норд-ост
когда своей рукой ему по коже.
Мне дайте этот мост!
Смычок для великанов дайте тоже.
Мне дайте мост добраться чтоб — о, боже-
до человека — дайте этот мост!
Цветы умирают тихо
Цветы умирают тихо,
без вымученных «о боже».
Священники и врачихи
не едут к цветочным ложам.
Цветы погибают стоя.
Становятся сухостоем.
Цветы погибают молча.
Немного погибнут ночью..
Туманом сырым прикрывшись,
немного погибнут утром.
Цветы выключают жизни
как мы выключаем люстры.
А все потому что осень
приходит в любой Сорренто.
пусть даже они об этом
навряд ли когда попросят —
цветам
поклонитесь
в корни.
Джига
Короткий день. Брутальный вечер.
Осень,
скрипящая, как ржавая дрезина.
Под фонарём худым, светловолосым
я джигу танцевала и просила
у своего сверхправильного Бога
неправильное что-то и простое.
Тебя. Тебя. Тебя.
Как это много.
А Богу ничего почти не стоит.
Тем более, все правильные дети,
а вместе с ними правильные мамы
глаза открыли в ночь и полетели
раскачивать дырявый маасдам и
по радуге кататься чёрно-белой
на тихом улыбающемся муле….
Я джигу танцевала меж деревьев,
тревожных, словно бронзовые ульи.
Высотка
Серая промокшая высотка
как фрегат плывёт, плывёт за нами.
Пусть уже отстанет иль потонет!
Ведь когда туман её скрывает,
вёслами скрипя как будто,
в лодке —
мы,
две серебристые форели,
криком не владеющие, — только
очень жадно слушаем постели
этой нескончаемой постройки,
на которых, похотью играя,
жёны и мужья, как неустойку,
семь потов снимают.
Ты всё знаешь,
нервно не прикуривай.
К балкону
подступают белой канителью
дождь с туманом.
Лучше бы у дома
ты метро прорыл, как крот-туннели.
Сколько ты ни кутайся, не смогут
отогреть уже ни шарф ни шапка.
Плащ с подкладом тоже нечто тоги —
в нем, увы, не будет слишком жарко.
Заблуждения
Молчала. Притворялась, что не слышу
слова,
слова, которые горчат.
Вышагивали голуби по крыше,
тяжёлыми подковами стуча.
И ветер разрастался понемногу,
и что-то там насвистывал, когда
я тихо умирала, но, ей-богу,
ни капельки не жаловалась.
Да,
я их любила, ложь и заблужденья,
и вечер, дурно пахнущий бедой.
По улочкам, до головокруженья
в два счёта доводящим, за тобой,
сама себя калеча и врачуя,
бежала, мой придирчивый герой.
И облако отбрасывало в Чую,
кривлявшуюся прямо подо мной,
замёрзший дождь, пустой, остроконечный.
Что сеешь, тем и будешь после жив.
…Я ничего не сеяла, конечно,
помимо заблуждения и лжи.