ДМИТРИЙ АДАМИДОВ. Добровольная дружина оживших литературных героев

04.06.2016

Привет. У нас тут как обычно суета. Мы зачем-то пишем ненужные буквы в нелогичном порядке: и все это почему-то называются репортаж или отчет. Еще на днях ожидается приезд какого-то американца: он то ли снял сериал «Х-файлы», то ли написал сценарий, то ли не успел снять своё имя, потому что был в запое – но факт в том, что теперь он читает лекции и все внимают ему как новому Мессии.

Новый Мессия говорит, что люди, что громоздят друг на друга камни, забиваются в щели между ними и ненавидят соседей (потом это всё называют города) … но все равно они подчиняются Музыке. Вернее, одному странному и порой отвратительному мотиву, который можно услышать либо ранним утром, либо во время грозы, выйдя на любую мало-мальски открытую площадь.

Музыка меж тем пронизывает все вокруг, хотя большинство из нас её не слышат. Вероятно, не та частота. Но даже если присмотреться – легко увидеть, что и пассажиры подземки, устало дремлющие в вагонах во всякое время суток, свет на платформах и в тоннелях, и даже сами поезда и прочие технические сооружения – их всех хоть немного, но ведет мотив, ритм или что там ещё бывает в Музыке.

Что уж говорит о бедном сумасшедшем (почему-то хочется сказать – дервише) который пляшет посереди платформы станции «Чистые пруды», изображая гитариста и напевая какую-то бессмыслицу неизвестно на каком языке. Не знаю, что ему сказал доктор, но для меня очевидно – он подошел слишком близко к Музыке, слишком прикоснулся и не выдержал соседства с ней.

Такое уже случалось не раз и еще случится: вспомни Вертинского, Высоцкого, или Кобейна. Но это всё, к сожалению, обросло массой вранья и домыслов, как и положено легенде. Я же хочу рассказать тебе о том, что никогда не станет легендой и поводом для какого-нибудь непотребства под названием репортаж или мемуары. Всего несколько историй.

№1- Буратино

Итак, знаешь ли ты настоящий финал истории про Буратино?

После того как открыли волшебный театр счастье было недолгим: куклы поссорились и не смогли поделить свой новый дом. В итоге Буратино запихал их обратно в сундук и запер на ключ. Не спрашивай, чего ему это стоило. Они возможно и теперь пылятся там, в надежде, что кто-то снова придет и подарит им сказку. Но по совести говоря, сделать это некому – сам Карабас-Барабас давно умер, также, кстати, как и папа Карло. Буратино давно остался один.

Дерево не может умереть, может только сгнить, сгореть, либо превратиться в камень. Но сухой климат тех мест способствовал скорее последнему, и Буратино год от года становился все тверже и тверже. Мягким оставалось только его фанерное сердце, медленно истиравшееся о твердую грудную клетку.

Что сказать? Тут нет никакого сюжета. Просто он уже все сделал, для чего был создан – дальше в полном смысле слова тишина. Слышно только как сверчок за печкой хронически не попадает в ноты. Возможно, раньше это не было так заметно, а может просто восприятие тоже постарело и стерлось. Знаешь, это как с каким-нибудь фильмом, который однажды изменил тебя. У меня это была «АССА». Когда я посмотрел её в первый раз, то после сеанса минут двадцать сидел в освещенном зале и не мог пошевелиться. Но потом с годами и каждым новым просмотром шок все больше проходил, и становились заметны очевидные недостатки и «милые косяки», так свойственные отечественному кинематографу.

И в последний раз я поймал себя на мысли, что с удовольствием смотрел только на сцену на канатной дороге, и на «сон мальчика Бананана №2». Но совсем скоро наступит тот день, когда и канатная дорога перестанет что-то значить, и останутся одни только сны. Видимо, нечто подобное случилось и здесь.

Надо сказать, что Буратино тоже до самого последнего дня видел сны, наверное, потому что Папа Карло сделал сердце на совесть. Обычное сердце гоняет кровь, но в данном случае в этом не было необходимости, и потому фанерное сердце тихонько роняло опилки, источаясь от печальной музыки сверчка, которая звучит уже много столетий и которая вполне возможно суть Музыка камня, а сверчок – это только способ передать её человеку. Это не похоже на фанфары, звучащие на площади в дни проезда Карабаса-Барабаса или какого-нибудь Принца Лимона. Разумеется, это также не похоже ни на какие танцы: ни на менуэт, ни на Горана Бреговича, ни даже на фри-джаз. Тем не менее, именно в такт этому сверчку уже тысячи лет незаметно колышется вся Италия. Буратино был не исключение.

Но удивительно то, что только он (казалось бы – деревяшка) лучше всех кукол, и, наверное, лучше многих людей смог постичь суть этой Музыки. Возможно потому, что ему некуда и незачем было спешить: за все эти годы он только и сделал по дому, что повесил на старое место заново нарисованный очаг, да похоронил крысу Шушеру, с которой успел, кстати говоря, сдружиться. Он просто сидел и слушал сверчка. Когда ты сливаешься со звуками, окружающий мир перестает существовать и тело перестает слушаться. И наплевать на то, что сверчок и вправду под старость стал тугоух и то, что он на самом деле играл, уже носило совсем уж невнятный характер. «Чарующие звуки водобочкового инструмента» — как это назвали в одном кукольном спектакле времен моего детства.

Так или иначе, в тот день Буратино как обычно слушал, а сверчок играл. Им казалось, что так продолжалось бесконечно долго, хотя часы свидетельствовали о том, что прошло не более четверти часа. Максимум минут двадцать. Но тебя не должно это удивлять. Время течет неровно, как ни крути, и еще петляет как заяц, убегающий не то от охотников, не то от собственной тени. За эти пятнадцать-двадцать минут Буратино и сверчок прожили, наверное, не одну сотню лет, стали бездонно мудры и еще более состарились. До полного высыхания и тлена. Музыка выпила их до дна, и ни в одном, ни в другом ни осталось ни капли влаги. Мне ли тебе рассказывать, чем обычно это заканчивается?

Сверчок неловко повернулся и его ссохшиеся в пыль крылья родили в пространстве искру, от которой моментально вспыхнул сухой воздух, сухая старая мебель, и конечно сами сверчок и Буратино.

«Статическое электричество» – проворчал с небес Бог, которому сегодня захотелось нарядиться в костюм Никола Теслы – «увлажнять надо воздух потому что, сколько можно говорить. Учишь их, учишь, а все без толку»

Но Буратино уже не слышал этого. Его пожирал огонь. Дереву вообще-то очень больно гореть, во много раз больнее, нежели человеку или животному. Но вопреки опасениям Буратино ничего не чувствовал. Лишь его фанерное сердце продолжало плакать, но не от боли, а от мелодии сверчка, которую подхватил огонь и теперь методично разносил по всему городу. И жители, тушившие невесть откуда взявшийся пожар, и коты, в панике сбившиеся на крыше, и птицы, не понимавшие, из-за чего внизу поднялась такая суета – все слышали эту Музыку. Услышал её и Бог, которому уже надоело играть в Никола Теслу, и который всё еще никак не мог решить, чем ему теперь заняться.

«Как интересно» — подумал Бог – «Ничего себе погорельцы насочиняли. Надо бы запись сохранить. Кто у нас тут есть подходящий из новорожденных композиторов? Бог пошарил рукой под Небесным троном и извлек оттуда порядком запыленную Книгу Судеб. Так, посмотрим … 1881 год от рождества Христова. Ну-ка, ну-ка … кто у нас тут по плану?

Будущий папа Римский, Кемаль Ататюрк, Александр Керенский. Почему он, интересно, в женском платье нарисован? Артист что ли? Да нет вроде бы премьер министр. Опять всё перепутали?! Григорий Котовский … кавалерист какой-то. Пабло Пикассо, Фернан Леже – нет, это художники. Писатели … Аркадий Аверченко, Стефан Цвейг …

А вот они композиторы-музыканты! Что-то негусто, прямо скажем. Николай Мясковский, Николай Рославец – педагог и скрипач. Пожалуй, тут надо что-то другое, не классическое. А кто по очереди на следующий год.  Кирилл Стеценко, Игорь Стравинский … Так, а что с 1883 годом? Александр Александров —  автор гимна.  Тойво Кулла — финн. И точка. Прекрасно!! А что он напишет то, финн ваш?!»

Бог несколько раздраженный отложил Книгу Судеб и на секунду-другую задумался.

«Вот что! С музыкантами решим после, пусть пока итальянец этот, как его, Лоренцини – хотя бы историю запишет. А я пока займусь редакцией – распоясались совсем: министр у них в женском платье, композитор – финн. Дождутся они Гнева Господня!»

Бог спрятал Книгу Судеб на прежнее место, решительно воспарил над Небесным троном и двинулся в сторону редакции вершить скорый, но справедливый суд.

—————————

В это же самое время сеньор Карло Лоренцини, известный тосканской публике под псевдонимом Коллоди, пробудился от тревожного сна. Хотя было уже позднее утро, в доме было непривычно тихо: все ушли за покупками. Сеньор Карло наскоро совершив утренний туалет и перехватив что-то на завтрак уже битый час стоял у окна, пытаясь со всех сторон осмыслить и проанализировать свои ночные сновидения. Он давно хотел написать историю про ожившую деревянную игрушку, но все как-то что-то не складывалось. Но сегодняшний сон неожиданно все расставил на свои места. Тревожило только две вещи: непривычная законченность сюжета – как будто кто-то его надиктовал ему. И второе – непередаваемый трагизм, который совершенно не вязался с первоначальным замыслом. И еще эта Музыка, раздражающая и манящая одновременно.

После длительных раздумий сеньор Карло решил, что произведение писать, безусловно, надо. Ибо очевидно, что сон – это был знак Божий, благословляющий на свершения. Но сюжет придется переработать. Публика и издатели иначе не поймут: надо придать истории необходимое нравственное содержание, убрать все эти неясные намеки, трагическую Музыку.  Привести к формату delarte – словом сделать так, как сеньор Лоренцини прекрасно умеет.

Что было далее, все хорошо знают. Сеньор Лоренцини написал, по правде говоря, невесть что, да и у остальных кто потом переделывал, получилось красиво, но вряд ли правдиво. Бог, глядя на это, в очередной раз грустно вздохнул, но менять уже ничего не стал. Как хотят. Babene.

№2- Грустные мысли Инги Зайонц

И на старуху бывает проруха

Вздохнув, подумала Инга Зайонц

И муж, придурок, вечно под мухой,

И ты стала толстая как Бейонс

О том ли мечталось в угаре НЭПа

Когда читали с ним план ГОЭЛРО

А ныне тоска и духовные скрепы,

И мелкий бес, не нашедший ребро

Привычно царапает угол комода

Мяучит, повторно прося еды

А на дворе — вновь плохая погода

И грязная каша талой воды

 

 №3 – Тайлер Дерден нас покинул

Связь с сервером прервана, снова слетела раздача

И Тайлер Дерден пропал, остался только Брэд Питт

И странные тетки по имени Марла, но есть одна незадача

Совсем не похож их ни внешний, ни внутренний вид.

Я кажется понял, чем плох этот твой Чак Паланик

Его герои по правде приходят лишь один раз

И Мисти Уилмот, и Устрица, и даже Кейси изгнанник

Уже не вернутся сюда, им более не до нас.

Они где-то в дальних мирах, я право не знаю точно

Возможно, там прячутся Дон Кихот, или Ходжа Насредин

И многие кто с ним ещё, но Тайлера жалко мне очень

Его по жизни так пёрло, он правда такой один

 

№4 – Диалог братьев Караваевых

Как только на город спустится ночь и смолкнут звуки трамваев
В кофейне на вывеске что на углу кудрями тряхнет человек
И скажет устало соседу: ну что ж, как думаешь, брат Караваев!
Быть может, вмажем по кофейку, прогнать хандру из-под век

Сосед насупится лишь в ответ и буркнет: удумал тоже
Уж лучше водки и бабу снять, помнишь была тут одна?
С утра приходила. Да толку что – к стеклу приклеены рожи
И кроме них ничего у нас нет, такие уж, брат, времена!

——
Пояснение на всякий случай:

В Москве есть такая кофейно-обжорная сеть «Кулинарная лавка братьев Караваевых» вот на логотипе которой изображены две рожицы вполне бандитской наружности. Примерно вот такие — http://stihi.ru/2016/03/29/5485

 

№5 – Принц Лимон и графини Вишни

Дедушка принца Лимона был обычным жиган-лимоном

И бабушки графинь Вишен не пустили бы его до руки

А теперь все не так, на принце упоительные погоны

И в целом мундир отличный, хотя и моде слегка вопреки

 

Ну и что что толст, зато вполне приличного круга

Держится величаво и видимо очень, очень богат

Это как нельзя кстати: будет что показать подругам

Заодно и дела поправить, что расстроил двоюродный брат

Принц правда, охальник большой хочет обе вишенки сразу

Как видно он часто бывает в тех непотребных домах

Где дед его прятался часто, и где подцепил ту заразу

Что в могилу его свела. В самых дешевых, гнилых номерах

Говорят, умирал он тяжко, проклиная все в этом мире.

И похоже слова его все же дошли до бога ушей

Потому что будь живы бабушки — не за что бы не попустили

Такой партии внучкам и прогнали бы принца взашей.

————————————

Примечание:

это немного получилось похоже на песню Розенбаума «Марк Шнейдер был маркшнейдер», но значит так тому и быть

 

№6 – Донна Роза и полковник в ожидании весны

 

Он доел наконец-то капустный салат,

И обильно запил минеральной водой

После вышел во двор и как старый солдат

На сложнейших на щах удалился домой

Донна Роза не спит, донна Роза поет

И сажает фиалки (купила земли)

Скоро снова весна, скоро тронется лёд

И пойдут по реке за окном корабли

Сухогрузы и баржи, а каждый четверг

Вверх до Нижнего белый большой теплоход

Что поет и гудит словно новый Ковчег

Ах, скорей бы растаял уже этот лёд!

Но пока вместо праздника дым и тоска

И унылый полковник шагает домой

Он идет как учили – прямой как доска

Добрый ангел грустит у него спиной

 

 

 

 Save as PDF
0 Проголосуйте за этого автора как участника конкурса КвадригиГолосовать

Написать ответ

Маленький оркестрик Леонида Пуховского

Поделись в соцсетях

Узнай свой IP-адрес

Узнай свой IP адрес

Постоянная ссылка на результаты проверки сайта на вирусы: http://antivirus-alarm.ru/proverka/?url=quadriga.name%2F