ИЛЬЯ КРИШТУЛ. Миниатюры.

27.01.2015

 

И Н Т Е Р В Ь Ю

Писателя Хвостогривова, автора популярных воспоминаний о своих встречах со знаменитыми людьми, трудно застать дома, в тиши рабочего кабинета. Вот и на этот раз наш корреспондент наткнулся на него в подмосковной Балашихе, на презентации точки по торговле бахчевыми. Г-н Хвостогривов с радостью согласился ответить на несколько вопросов, заметив при этом, что вообще-то он прессу не жалует.

Корр.: — Г-н Хвостогривов, вы известны читающей публике прежде всего как автор замечательных мемуаров. Вы действительно общались со всеми людьми, о которых пишете?
Х.: — Я не общался. Я с ними дружил. И с Иосифом, и с Никитой, и с Лёней… Мы были одна компания, вместе выпивали, дрались, играли в футбол, ухаживали за девушками — тогда это было модно. Я и писать начал только для того, что бы оградить этих людей от так называемых «друзей», от тех, кто делает деньги на святых именах. В книге «Мой Высоцкий» я много пишу об… не знаю, как их и назвать-то. Например, некто Влади. Да она с Высоцким не была даже знакома, мне Володька сам говорил! Он очень любил меня, ведь я — сейчас об этом уже можно говорить — автор почти всех его песен. И «Баньку», и «Охоту», и… и другие его песни написал я, Володя просто перепел их, я ему разрешил. Он очень тогда нуждался в деньгах. Так же, как и Леннон, об этом я написал в книге «Мой Леннон». Я, кстати, был женат на его сестре.
Корр.: — Почему же вы скрывали это?
Х.: — Причины я раскрыл в книге «Мой Есенин». Сейчас об этом уже можно говорить — я ведь очень много стихов подарил Серёжке, и про пальцы в рот, и чего-то там про живую старушку и… и другие его стихи. Он очень тогда нуждался в деньгах. Молодые мы были…
Корр.: — Но ваше имя практически неизвестно широкой публике…
Х.: — Недавно я написал книгу «Мой Ленин», там я как раз размышляю над этим. Ильич многое дал мне, но в первую очередь он научил меня скромности. Я в долгу не остался и — сейчас об этом уже можно говорить – ещё в марте надиктовал ему «Апрельские тезисы». Он очень тогда нуждался в деньгах. Нас познакомила Крупская, я в то время был женат на её сестре.
Корр.: — С кем ещё вы были знакомы?
Х.: — В книге «Мой Пушкин» я пишу об этом. Ван Гог, Чайковский, Булгаков, Шаляпин, Кеннеди, Фишер… Мы были одна компания, вместе выпивали, дрались, играли в футбол, ухаживали за девушками – тогда это было модно. Петька Чайковский, правда, этого не знал и ухаживал за мальчиками, сейчас об этом уже можно говорить. А в футбол лучше всех играл Ван Гог, однажды в пылу борьбы ему даже оторвали ухо… Помню, как я учил Фишера играть в шашки – он потом, и это известный факт, стал чемпионом мира… А как гениально Шаляпин пел сочинённые мной романсы — и «Баньку», и про пальцы в рот, и… и другие мои романсы. Он очень тогда нуждался в деньгах. Я, помнится, в то время был влюблён, посвятил любимой девушке стихотворение «Я встретил Вас…», Сашка Пушкин увидел, выпросил… Молодые мы были…
Корр.: — А много книг вы написали?
Х.: — Да, и об этом я рассказал в своей книге «Мой Наполеон». Мы ведь дружили с Боней с детских лет, много разговаривали, спорили… Помню, как я отговаривал его идти войной на Россию, сейчас об этом уже можно говорить… Чем закончился этот поход, можно узнать из моей книги «Мой Кутузов». Наполеон, кстати, всегда нуждался в деньгах. Я был женат на его сестре.
Корр.: — С Кутузовым вы тоже встречались?
Х.: — Да, с Мишкой мы были, как в поговорке — «не разлей водка». Сейчас об этом уже можно говорить. Помню, я звал его «адмирал Нельсон», уже не знаю, почему. Когда я рассказал об этом самому Нельсону, он очень смеялся, хотя постоянно нуждался в деньгах. Молодые мы были…
Корр.: — А сколько раз вы были женаты?
Х.: — Много. Об этом я пишу в своей книге «Моя д’Арк». У нас была огромная, всепоглощающая любовь, но она — сейчас об этом уже можно говорить — трагично оборвалась, сгорела… Я не виню Жанну, это были счастливые годы, но, мне кажется, она больше нуждалась в деньгах, чем во мне. В книге «Моя Клеопатра» я более глубоко раскрываю тему женского непостоянства. Кстати, после смерти Клёпы я женился на её сестре.
Корр.: — И последний вопрос – ваши планы…
Х.: — Я заканчиваю новую книгу воспоминаний под названием «Мой Христос».
Корр.: — Вы…
Х.: — Да. Сейчас об этом уже можно говорить — я был женат на его сестре. Молодые мы были…

С меня хватит!

Всё! Больше не могу!
Я вздрагиваю, когда слышу про санкции, запреты на въезд и выезд, про ответные санкции и отсутствие в продаже хамона. У меня аллергия на красивые украинские фамилии Кличко, Ляшко, Тимошенко, Порошенко, Яценюк и особенно Тягнибок. Меня тошнит, когда произносят красивую белорусскую фамилию Лукашенко. От фамилии Навальный у меня сдают нервы, а от его должности «лидер оппозиции» сдаёт всё остальное. Если у них такой лидер, то я представляю, какие там рядовые члены… Мне от фамилии Чичваркин так плохо не было. Тот ещё оппозиционер, тоже из проворовавшихся…
Когда слышу про очередной сексуальный скандал в США между девяностопятилетним политиком и шестнадцатилетней чернокожей горничной, я бегу в аптеку за успокоительным, хотя раньше тихо завидовал. Новость «Васильева спела песню, написала книгу и нарисовала картину» заставляет думать, что живу зря. Американка под фамилией Псаки вгоняет меня в ступор, норвежские и финские омбудсмены преследует по ночам и пытаются отобрать всё, что не успели отобрать московские эвакуаторы. Ребёнка-то, слава Богу, у меня уже не отберёшь, он сам отберёт чего хочешь… Украинские платежи за газ уже не смешат, очередной коррупционный скандал в «Антикоррупционном комитете», наоборот, только смешит, а наше падающее вместе с рублём космическое имущество провоцирует вспышку сексуального бессилия. Кстати — реклама средств от сексуального бессилия это бессилие и вызывает. Я в постели если кудрявого мужика в цветных трусах вспомню, как он «сиалекс» всем предлагает, всё – можно спать спокойно, ничего не будет. Даже если рядом шестнадцатилетняя чернокожая горничная. А вспоминаю я его всё чаще и чаще… Надо бы возле Останкино его подкараулить и… отблагодарить, одним словом. От скольких бед он меня избавил!
А вот когда слышу про честные и открытые выборы, никого благодарить не хочется. Хочется выть на луну, но луны не видно. Вместо неё висит растяжка про певца Стаса Михайлова, а на него хочется не выть. Его хочется тихо утопить, причём во время концерта. А остальные «звёзды»… Они ведь не только поют и пляшут, они ещё женятся и разводятся, от кого-то где-то рожают детей, крестят их в прямом эфире, потом снова разводятся с драками и увечьями, делят этих детей с судами и скандалами, снова на ком-то женятся, рассказывают об этом на всю страну и мелькают, мелькают, мелькают… Я понимаю, им это надо, но глаза-то устали. Глаза не хотят их видеть ни на сцене, ни в телевизоре. Вот на зоне я б на них посмотрел. Вместе с их продюсерами. Представляете, какая радость заключённым, такой цветник к ним подсадят, все в стразах, в перьях, в мехах, с макияжем и с гламурными татушками… Это я, извините, про мужскую часть нашей эстрады.
Вот от Собчак, кстати, глаза не устали. Привыкли, видимо. И желудок привык, в смысле, что уже не тошнит. Рвёт сразу. Вчера вот два раза наткнулся на неё в телевизоре — еле успел до унитаза добежать. Меня так от вида парикмахера Зверева без грима не рвало, как от вида Собчак в гриме. Хотя, может, это и не Собчак была вовсе, они ж все на одно лицо, блондинки с надувными губами и в очках. А вдруг это вообще Зверев и был, или другой какой Сергей, я имею в виду вторую половину его имени?
Совершенно надоел Басков. Очень надоел Якубович. Совсем надоел Нагиев. Волочкова мерещится за каждым углом. Из-за Урганта разлюбил евреев. Из-за Киркорова – болгар. Из-за Светлакова – людей. Если встречу на улице Гордона – убью. Докторов со всех каналов буду лечить от всех болезней и до самой смерти. Поваров кормить, тоже до смерти. Магов и целителей – исцелять. Над Малаховым сначала буду издеваться и только потом убью. Заодно с художником, забыл фамилию, но он везде и каждый день. Дайте ему карандаш, пусть он что-нибудь нарисует! Может, он уже не умеет!
Когда слышу, как поёт Анна Семенович, у меня заклинивает мозг. Когда её вижу, атрофируются мышцы, хотя у многих наоборот. А у меня ещё со времён Маши Распутиной правая рука парализована! Только начал отходить, пиво смог впервые за пять лет сам открыть – бац! Опять чья-то свадьба! Кто эти молодожёны? Почему мне про них сначала в восемь утра сказали, потом в полдевятого, потом в девять и так до вечера? По всем каналам, даже по «Евроспорту»! А я там был единственным российским зрителем чемпионата Новой Зеландии по кёрлингу! Я его три часа смотрел, думал, что это такая долгая реклама половых щёток! А мне про этих непонятных молодых… Я после женитьбы какого-то певца на бабушке весь седой стал, они меня добить хотят своими свадьбами… И телефон звонит: «Какую программу вы сейчас смотрите?» Уже никакую! Я выбросил телевизор после сто двадцать седьмого повтора «Уральских пельменей»! Мне успокоительное перестало помогать!
А они дальше спрашивают: «Если б выборы были сегодня, за кого бы вы голосовали?» Милые мои, я уже пятьдесят лет голосую только за себя! И у меня в квартире, кстати, порядок, и коррупции с полицией нет, и душ бы работал, если б его не чинили ребята из «Единой России». Обещали доделать завтра, их выбрали, им не до меня. Так что мыться хожу к соседке. От неё же узнаю день недели, погоду и последние новости про Ходорковского. Я устал ей говорить — мне всё равно, где он сейчас и что собирается делать! И сколько денег у него осталось, мне наплевать, потому что мне он всё равно ни копейки не отдаст, хотя и должен. У меня уже микроинсульт, а соседка в спину: «ЮКОС! МЕНАТЕП! Узники совести!» А муж её, узник печени, мне сто рублей должен. У Ходорковского и занимай, если ты его фанат! Или у этого… узника другого органа… который «Ё-мобиль» придумал…
А вот от слова «Крым» у меня даже не микроинсульт, а обширный инфаркт. Ребята, я очень рад, что он наш, мяш, тяш и как там ещё. Я рад, что там симпатичный прокурор. Я огорчён, что туда не поедет Макаревич петь песни Кутикова про «Поворот». Пусть он и в Сибирь не ездит, её тоже как-то не очень хорошо присоединили. Я вот тоже в Крым не еду, денег нет. Хотя обезопасился и все свои сбережения перевёл в евро. Но что мне делать в Крыму с этим своим одним евро?
И последнее – оградите меня от российского футбола! Пусть они бегают, пусть думают, что играют в футбол, пусть их дрессирует хоть Капелло, хоть Куклачёв, но без меня. Я когда слышу про зарплату этого Капеллы, у меня уже не зависть, нет – печаль. Причём нехорошая, как расизм и тёмная, как кожа футболиста Халка. Хотя кто меня оградит… Чемпионат мира в стране скоро, уже и штуку какую-то показали с тремя глазами… Так что только самому ограждаться надо, уезжать. В самый дальний закуток страны, где телепрограммы плохо ловятся, а комары хорошо. Потому что телепрограмм там мало, а комаров, как звёзд в шоу-бизнесе. И вот я каждому комару имя дам и… Первого назову… Нет, пусть это останется тайной, а то другие обидятся, почему они не первые.
А здесь я не могу больше, я здесь кого-нибудь покусаю. Бабкину, например, с её дикими хороводами, или вечного Хазанова с вечным Петросяном… А там, в дальнем закутке страны – тишина, птички, травка зелёная, реки чистые, люди доброжелательные… Им же персонажи типа Ёлок, Слав, Максимов и Ваенг на ночь глядя песен в ухо не орут…
Так что – прощайте! Удачи вам, господа и напоследок совет – не смотрите перед ужином российские телепроекты, телесериалы и – Боже упаси!- теленовости. Уж лучше почитайте старых советских газет…

 Save as PDF
0 Проголосуйте за этого автора как участника конкурса КвадригиГолосовать

Написать ответ

Маленький оркестрик Леонида Пуховского

Поделись в соцсетях

Узнай свой IP-адрес

Узнай свой IP адрес

Постоянная ссылка на результаты проверки сайта на вирусы: http://antivirus-alarm.ru/proverka/?url=quadriga.name%2F