АРКАДИЙ ИЛИН. Поэзия

 

* * *

На Петроградской
люди исчезают.
У них теперь
иные адреса.
Я вижу –
призраки
по улицам
блуждают.
Их неземные
слышу голоса.

Дворы пустуют,
даже подворотни.
И бизнес-центр
стоит полупустой.
И прошлого
витает
дух свободный
над опустевшей
Петроградской
стороной.

 * * *

Памяти Н. Агнивцева, И. Северянина,
А. Вертинского

Я — очень абстрактный,
увы,
неконкретный.
Маэстро Вертинский,
я тоже гурман.
Вся жизнь —
водевильна,
вся жизнь
оперетна,
вся жизнь
искромётна,
как первый роман.

Как пылкий
влюблённый,
как яростный
гонщик,
лечу и стремлюсь
неизвестно куда,
надеясь,
что будет
и лучше,
и проще,
но хуже
не будет
уже никогда.

Я снова
в ударе,
я снова
в угаре…
Но что
мне поделать
с игривой судьбой?
Пусть я неумён,
пусть я даже
бездарен…
Я — прошлого века
наследник прямой.

* * *
Евгению Линову

Ростральные колонны,
зданье биржи.
Напротив сад,
Александрийский столп.
Скульптурами украшенные
крыши
и площади
брусчатка и простор.

Над аркою
возносится квадрига,
антично-
петербургский Аполлон,
а у меня
в кармане
только фига,
и я стою
на паперти
времён

***

В Петроградских трущобах
скрывались,
знали все
проходные дворы,
находили друг друга,
теряли
и скрывали
себя до поры.

Веселились в мансардах,
по крыше,
как по облаку,
ночью прошли.
Мы могли бы
подняться и выше
над поверхностью
нашей земли.

В ночи белые,
в серые будни
погружались —
нам всё ни по чём.
И была наша жизнь
безрассудной
и безумным
казался
наш дом…

Любим мы
теребить свои раны.
Наше время
к истокам течёт.
На Крестовском,
по слухам, тюльпаны,
а у нас
даже мох
не растёт.

 * * *

Проходит жизнь.
Я на сатира
давно похож —
ведь я старик.
И наша
скромная квартира
в плену картин,
рисунков, книг.

Пейзажи,
жанры и портреты…
Собранья полные
в шкафах
загадки,
тайны
и секреты
раскроют
в прозе и стихах.

Нужны ли нам
все тайны эти
(хотя все тайны
хороши)
про этот мир,
про всё на свете,
про муки
страждущей души?

 * * *
Я разучился
понимать слова
и слышать музыку,
написанную Богом.
Вокруг меня
течёт
река Нева,
петляя от порога
до порога.

Я ухожу
из дома в никуда.
Домой
я возвращаюсь
ниоткуда.
Река времён
сквозь
наши города
проходит,
как сезонная
простуда.

* * *

Мне нужен переводчик, чтобы переводил меня на угро-финский,
китайский, латинский… Но, самое главное, чтобы переводил меня через дорогу.
Туда-сюда, туда- сюда и обратно.

* * *

Последнее время я пью коньячные смеси. Покупаю пятизвёздочные коньяки:молдавские, армянские, грузинские, французские… Смешиваю их и пью. Ну, не может порядочный человек пить хороший коньяк, когда вокруг всё
так плохо.

* * *

Оговорки,
отголоски…
Взгляд на мир
со стороны…
И земля
бывает плоской,
и чернее ночи
дни.

Всё мгновенно,
всё проходит.
Остаётся
только тьма,
из которой
нас выводит
тот,
кто выжил
из ума.

 * * *

Сегодня то,
а завтра — это.
Неправду
карты говорят.
Я вижу только
силуэты.
Я слышу лишь,
когда молчат.

Я избегаю
откровений.
Мне исповедник
ни к чему.
От чудных
я бегу мгновений,
опасных сердцу
и уму.

Я жду
подножки
и подвоха.
Словами
наповал сражён.
Мне хорошо,
когда мне плохо.
И плохо,
если хорошо.

ЗАБЫТЫЕ СТИХИ,
Обнаруженные случайно

* * *

Речи, лозунги, тирады,
монологи, мысли вслух,
фейерверки и парады,
возвышающие дух.

Горна, бубна, барабана
шум разносится с утра.
С элементами обмана
наша с вечностью игра.

10.10.1995

* * *

Приехав с горя в Монте-Карло
и проигравшись в пух и прах,
увы, мы выглядеть шикарно
не будем в собственных глазах.

От Монте-Карло Монте-Кристо
не в силах больше отличить
пойдём походкой тракториста
рулетку русскую крутить.

4.05.1996

В МЕТРО

Все мы дети подземелья.
Отчий дом подземный наш
и подземное веселье,
и подземный антураж.

Продают и покупают,
на свидание спешат,
что-то важное теряют,
что попало говорят.

Чья-то радость, чьи-то муки,
звон потерянных минут.
Место встречи и разлуки,
одиночества маршрут.

8.01.1996

КОМАРОВО

Из Сестрорецка в Комарово,
до Комарово от Ланской.
Мы по следам идём былого
меж Летой и Сестрой-рекой.

Сойдя с перрона в неизвестность,
уходим вглубь иных времён.
Нас очаровывает местность
и тишины вечерний звон.

Рельефы, лики, силуэты,
не слышно собственных шагов.
Спят комаровские поэты
в тени надгробий и крестов.

1997

* * *

Варитесь в собственном соку,
ловите миг удачи
и будьте вечно на чеку.
Смеётся тот, кто плачет.

Всему есть, кажется, предел.
Дойдя до ручки, каждый
становится безумно смел,
отверженный — отважным.

8.08.1997

 

* * *

Идём друг за другом по следу,
по свету, как в вальсе кружа.
То в Лондон прибудет к обеду,
то в Риме ночует душа.

Над жизнью и смертью круженье,
взгляд снизу и взгляд свысока.
Сегодня у нас Возрожденье
и Средние завтра века.

6.07.1997

* * *

Жара такая, зной такой,
что души рвутся на покой.
В центральном офисе моём
Ньютона плавится бином.
Бухгалтер дилерской конторы
вчера в обед откинул шпоры.
В последний раз обняв компьютер,
покончил с жизнью дистрибьютор,
и носят старые клиенты
на шляпах траурные ленты.

23.07.1998

* * *

Вот и всё — отгремели салюты,
мы прощальные песни поём.
Ощущенье подавленной смуты
не проходит ни ночью, ни днём.

Снова тянется нить Ариадны,
в лабиринте запутались лет.
Может, есть у судьбы варианты,
но возможности выбора нет.

4.07.1997

* * *

Не дрожи от страха, трус,-
я и сам тебя боюсь.
Ты психованный — я тоже.
Кто из нас кого моложе?
Предок я, а ты потомок,
ты компьютерный обломок,
ты осколок мирозданья,
ты оглохшее молчанье.

31.07.1997

* * *

В замороженной стране
мы мечтаем о весне,
о теплицах, о кострах,
о пожара очагах,
о сухой вязанке дров,
о восстании рабов.

18.02.1997

* * *
Оторваны, отрезаны от мира.
Палата номер шесть, а за окном
детишки лепят снежного кумира
и знать не знают больше ни о чём.

Мой сумасшедший друг,
твоя подруга свихнулась тоже —
время замечать, как забываешь,
выходя из круга, и свет гасить,
и двери закрывать.

7.11.1998

* * *

По дороге спозаранку
дух какой-то сам не свой
тащит барышню-крестьянку
в душный терем за собой.

Бьются блюдца и тарелки,
суматоха день-деньской —
бес буянит в доме мелкий,-
любит мучить род людской.

С трёхэтажным матом мимо
пролетает ведьма-мать
без косметики и грима
деток маленьких пугать.

21.07.1994

* * *

Полки книжные, шкафы,
мемуары, раритеты.
«Сага» и «Конец главы»,
мысли мудрые, советы.

«Эликсиры сатаны»,
бред безумца, блеск таланта…
И преданья старины
под обложкой фолианта.

21.10.1996

* * *

Наискосок уходят люди,
и меркнут краски на холсте.
Немилосердно время судит
и настигает нас везде.

Не убежать и не укрыться,
не спрятаться,
не переждать.
Пусть изменились наши лица,
и невозможно нас узнать.

Преследует нас время всюду:
и стариков, и молодых,
святых карает, как Иуду,
карает мёртвых и живых.

Немилосердно время судит
и настигает нас везде.
Наискосок уходят люди,
и меркнут краски на холсте.

6.07.1997

* * *

Непривычно в мире тонком,
всё не так, как у людей —
старец выглядит ребёнком,
добрым ангелом — злодей.

Миражи и привиденья,
красота и благодать,
и небесные творенья
можно взглядом осязать.

1996

* * *

Галине Бови

Не ходим в гости и в музеи,
на вернисажи и в кино.
Смотреть на мир, как ротозеи,
жизнь научила нас давно.

Поедем в Репино (на джипе),
как Осип в Царское Село.
Мы жили долго на отшибе,
когда по всей земле мело.

Поедем в Репино, в Пенаты —
там и пустынно и светло.
Зачем дворцовые палаты,
зачем нам Царское Село?

15.07.1998

* * *

Мы в доме маленьком своём
беспомощны, как дети.
Зима холодная кругом,
метель на белом свете.

Читаем книги, имена
с трудом запоминая.
Чужая снится нам страна,
и снится жизнь чужая.

2.02.1997